В рамках презентации сборника документов и материалов «Восстание 1916 года в Туркестане: документальные свидетельства общей трагедии» в Алматы на базе Университета «Туран» прошла Международная научно-практическая конференция «Восстания 1916 года в Азиатской России: неизвестное об известном», организованная Политологическим центром «Север-Юг» при поддержке Межгосударственного фонда гуманитарного сотрудничества государств-участников СНГ.
Мероприятие, реализуемое в рамках комплексного проекта «Россия-Казахстан-Киргизия: в общем историческом пространстве», собрало за круглым столом ученых-историков из ведущих научных центров России, Казахстана, Кыргызстана, России, Таджикистана, Узбекистана.
В повестке дня дискуссии – обсуждение различных аспектов, характеризующих
развитие социально-экономической ситуации в Туркестанском крае и других частях Азиатской России накануне и в годы Первой мировой войны.
Участники конференции обсудили реакцию на императорский Указ от 25 июня 1916 года в различных регионах Российской империи, причины возникновения и особенности распространения восстания 1916 года в разных частях Азиатской России, в том числе роль центральной, краевой и местной власти в эскалации конфликта.
Также состоялся обмен мнениями относительно роли и места восстания 1916 года в историографии и современном научном дискурсе с позиций фактов и бытующих мифов.
Интересную позицию на этот счет озвучил в концептуальном докладе «100-летний синдром 1916 года: тернии истины и свобода вымыслов» известный казахстанский ученый, академик, генеральный директор Международного института интеграции социогуманитарных исследований «Интеллект Орда», доктор исторических наук Саттар Мажитов:
— События 1916 года напоминают мне легенду об иранском правителе Джамшеде – обладателе волшебной чаши. Говорят, когда он смотрелся в нее, он имел возможность наблюдать за всем, что происходит в мире. Но эту легенду преподносят в несколько ином плане: чаша давала возможность видеть то, что хотел видеть сам правитель.
Когда мы обращаемся к таким острым темам, как события, связанные с национально-освободительными движениями, здесь чаще всего встречается феномен, напоминающий ту самую «джамшедову чашу», в которой каждый хочет видеть только себя и то, что ему хочется.
А, между тем, есть объективная наука и хорошо, когда исследователи опираются на исторические источники. Они, как вы видите, расположены в Казахстане, в Таджикистане, в Узбекистане, в России и так далее. Практически не каждый даже источниковед имеет возможность дойти до нужного источника. И в конченом счете это, бесспорно, влияет на оценку того или иного исторического события.
Столетие событий 1916 года в Казахстане и Средней Азии – важный повод для нового осмысления и предметного обсуждения многих вопросов, связанных, как с историческим прошлым, так и с современным положением, с взаимоотношениями государств, расположенных на пространстве от Китая до Великобритании.
Особенность этих событий заключается именно в том, что они охватывает широкий географический масштаб. Ранее мы не обращали на это внимания, ограничиваясь территорией Евразии, под которой подразумевали Российскую Империю, Казахстан и Среднюю Азию.
До сих пор в исторической и научно-популярной литературе не был осуществлен комплексный подход к событиям 1916 года с точки зрения их эпохальности и глобальности, и самое главное – с точки зрения их роли в современной истории Евразии и Центральной Азии с выходом на обозначенные мною геополитические пространства.
1916- год – это итог развития социально-экономических и политических противоречий в мировом масштабе.
Пожалуй, в свое время мало кто обратил внимание на фразу британского министра иностранных дел Эдварда Грея, который накануне Первой мировой войны сказал: «Всех последствий подобной войны совершенно нельзя предвидеть». Вряд ли и он сам знал, что эти последствия будут оказывать влияние на общественное и историческое сознание бывшей азиатской России вплоть до начала XXI века.
Сегодня, когда речь заходит о событиях 1916 года, которые изначально вызвали пожар в Худжанде и дошли до Белоруссии и Прибалтики, куда были направлены тыловые рабочие, наблюдается неопределенность в позициях стран, к которым эти события имеют непосредственное отношение. В первую очередь это Казахстан, Кыргызстан, Узбекистан и Таджикистан.
Столетие восстания официально отмечается только в Кыргызстане – соответствующий указ президент республики издал в мае прошлого года.
А потому, наверное, сегодня сложно определиться с теми гранями истины, которую ждет общественное сознание.
Истина, как известно, одна и по природе своей – одинока. Однако, как показывает жизнь и история, истина имеет свойство быть многогранной, когда это касается того или иного исторического события.
События 1916 года не составляют исключения, и установление истины по этим событиям – гораздо более сложный процесс, чем мы себе это представляем.
Главная проблема, которая обращает на себя внимание, это степень изученности историко-правовых аспектов.
Все начинается с права.
Так и в нашем случае непосредственным поводом к развитию событий стал Указ Николая II от 25 июня 1916 года. Документ часто называют «Высочайшим повелением о реквизиции инородцев на тыловые работы». Его полное название – «О привлечении мужского инородческого населения Империи для работ по устройству оборонительных сооружений и военных сообщений в районе действующей армии, а равно для всяких иных необходимых для государственной обороны работ».
Что интересно – мы легко пользуемся термином «реквизиция» на тыловые работы, в то время как это совершенно противоречит законам Российской империи, где сказано следующее: «реквизиция есть принудительное приобретение от жителей всякого рода местных средств, необходимых для удовлетворения нужд армии».
Но речь идет о людях. Как можно живой материал «реквизировать»?
Отсюда, как мне кажется, с самого начала пошло искажение многих вещей, связанных с событиями 1916 года.
Впервые серьезное внимание на этот аспект обратил наш коллега старший научный сотрудник тогда еще Института истории, этнографии и археологии Казахской ССР Андрей Панфилов. Он впервые поставил вопрос о правовой легитимности самого указа и вовлеченности в это обстоятельство правительства и силовых министерств, то есть законодательной и исполнительной власти Российской империи.
Положения, приведенные исследователем, доказывали, что произошли серьезные нарушения законов, и император Николай II был просто «подставлен» заинтересованными лицами. Он позволил правительству в лице Шуваева и Штюрмера убедить себя в законности принимаемых мер.
Осознание нелегитимности этих мер пришло позже. Но даже тогда министры не хотели признать этого публично. В декабре 1916 года, когда Штюрмер еще был жив, представители оппозиции назвали его главным виновником трагических событий и даже указывали, почему премьер-министр мог быть заинтересован в появлении на свет подобного указа. Причина извечна – коррупция!
Отсюда становится понятным, почему за 1916 год Николай II сменил четырех председателей Совета министров, четырех министров внутренних дел, трех министров иностранных дел, двух военных министров и трех министров юстиции.
…Сегодня очень важна постановка вопроса об объективной истине событий 1916 года. Она упирается в комплекс проблем.
Это проблемы, связанные, прежде всего, с тем, что в научный оборот продолжают вводиться исторические источники.
С другой стороны – наблюдается «юбилейно-ситуативный» подход к теме.
Между тем, 1916 год – это завершающий этап народно-освободительного движения в Казахстане, в Средней Азии, который начался еще в первой четверти XVII века. И здесь нужен комплексный подход, иначе понять эти события во взаимосвязи просто невозможно.
Не может не обращать на себя внимание и геополитический аспект проблемы. Он серьезно влияет на оценки, которые существуют в научной литературе. За последние 25 лет на эти оценки очень сильно повлияло становление «самостийных» и самостоятельных историографий.
Очень важный аспект связан с ролью интеллигенции, которая в этом вопросе в 1916 году заняла позицию, так скажем, нейтральную, и даже призывала народ не идти на восстание.
Еще одни момент – нам очень хорошо нужно изучить собственно состояние российского общества в 1916 году. И здесь мы увидим много интересного.
…В завершение скажу следующее: разговор о событиях 1916 года требует солидарности с такими учеными, как Артем Улунян, Фредерик Старр, Стефан Бланк, которые в качестве конструктива по объективному анализу событий 1916 года предлагают научный подход, основу которого должны составить комплиментарность и корпоративность.
А я бы сказал, еще и междисциплинарность. Поскольку этот вопрос невозможно изучить только лишь историкам, литераторам и так далее.
Его нужно изучать вместе и сообща.
Источник: Политологический центр «Север-Юг»
